Аналитики цифровой сферы уже отнесли распространение фейков и дипфейков к наиболее значимым киберугрозам этого года. По различным оценкам, уже сегодня до 60 процентов мирового интернет-трафика обеспечивают искусственные программы, занятые в том числе и распространением различных слухов и информационных вбросов. Эту информационную отраву Президент на февральском совещании с руководителями ведущих государственных СМИ сравнил с химическим оружием. Как раскрутка недостоверных информационных поводов формирует общественное мнение и что можно этому противопоставить, мы обсудили вместе со специалистами. В разговоре принимали участие аналитик Белорусского института стратегических исследований (БИСИ) Виталий Демиров, заместитель председателя Постоянной комиссии по международным делам Палаты представителей Олег Гайдукевич, а также профессор Александр Ивановский — эксперт, который в составе научно-экспертной группы при Государственном секретариате Совета Безопасности разрабатывал Концепцию информационной безопасности.
Любители жареных фактов
«Р»: Сегодня фейковая информация зачастую становится инструментом информационного и внешнеполитического воздействия. Что в этом смысле происходит в нашей стране? Какого уровня и тематики фейки распространены?
В. Демиров: В стране около 74 процентов населения — пользователи интернета. Причем парадигма сетевого взаимодействия за последнее время существенно изменилась: увеличилось количество самих пользователей, их статус сегодня позволяет модерировать информацию, менять контент, вносить свои личные данные. Все это позволяет более эффективно выстраивать коммерческие и бизнес-модели, информационную политику, из-за чего информационное пространство стало средой достаточно активного распространения слухов, фейков. Любой блогер или активист, имея какой-либо канал (YouTube, Telegram и другие), может конкурировать с классическими СМИ, определять информационную повестку, воздействовать на массовое сознание. Безусловно, это создает определенный диапазон рисков.
Концепция информационной безопасности, которая действует у нас, нацелена на защиту в том числе и от деструктивного содержания и смыслов, в отличие от Запада, где, как правило, защищают только каналы распространения информации в рамках концепции кибербезопасности. В целом наше государство выбрало сбалансированную и грамотную политику в регулировании информационного пространства.
Успехи мы видим и на фоне текущих процессов: в связи с пандемией COVID-19 многие пытаются распространять недостоверную информацию, посеять панику, однако мы видим даже на примере нашего разговора, что государство обращает пристальное внимание на данную тему и принимает впоследствии профессиональные меры по регулированию ситуации.
А. Ивановский: В основе информационного манипулирования лежит предположение о том, что деструктивные воздействия отражают такую картину мира, при которой человек может изменить свои прежние установки, так как они не совпадают с реальностью. Вот эту «виртуальную реальность» и описывают в исключительно черных тонах фейки. Средством доставки пользователям токсичного контента служат информационные волны, распространяемые в виртуальном пространстве. Таким образом, фейки представляют собой недостоверную информацию, в которой действительность искажается сознательно. Дополнительной характеристикой фейков является их агрессивная направленность. Резкий рост числа фейков, по мнению специалистов, ведет к «распаду истины». И в виртуальном пространстве Беларуси активно ведется инициированное извне информационное противоборство. Действия оппонентов белорусского государства носят продуманный характер, сделанные на основании их сообщений выводы, как правило, часто носят тенденциозный характер. Для придания текстам достоверности их авторы зачастую используют ссылки на информационные материалы своих сторонников, выдавая свою позицию за единственно верную.
Сегодня в мировой повестке дня преобладает тема коронавируса COVID-19. Характер подачи материалов в большинстве зарубежных СМИ ведет к массированному запугиванию граждан, нагнетанию истерии. Кстати, тема пандемии практически вытеснила из информационного пространства тему Победы в Великой Отечественной войне. Несмотря на то что недавно прошли даты освобождения от фашистской чумы городов Данцига и Братиславы, события никак не были освещены и даже тщательно замалчивались. Подавление значимых событий — это часть стратегии деструктивной информационной кампании.
О. Гайдукевич: Мы живем в новой информационной реальности, и огромное количество фейков вызвано в том числе и тем, что стало много источников информации. Если в советское время были только государственные газеты, радио и телевидение, сегодня к независимым СМИ и интернет-порталам добавились соцсети, блоги, телеграм-каналы, YouTube. Эти ресурсы соревнуются между собой за количество подписчиков, из этого рождаются фейки: человек так устроен, что ему интересно «жареное» и «острое». Именно поэтому на просторах интернета много лжи, которую, кстати, нередко политизируют, сознательно разносят для дестабилизации ситуации в стране. Это уже делается достаточно умело: используются накрученные комментарии, формируется серия материалов определенной тематики. Тут действует правило, когда активное меньшинство пытается управлять пассивным большинством, которое занято своими делами и не играет в информационные технологии.
Фейки занимают большое место не только в белорусском информационном пространстве, но и в мировом. Что касается нашей страны, сегодня много недостоверной информации по теме коронавируса: каждый стал вирусологом и эпидемиологом, каждый пользователь Facebook считает своим долгом дать совет по борьбе с болезнью, при этом не имея медицинского образования. Я и сам читал фейки, что у нас больницы трупами переполнены. Это ложь, но люди пишут такое. На общественное мнение сегодня уже влияет и блогер, на которого подписано, например, 20 тысяч человек. А если у него 100 000–150 000 подписчиков? Не каждая газета может похвастаться таким тиражом. А ведь умело раскручивая определенную тему, они и создают иллюзию того, что именно это и есть позиция большинства.
Иллюзия обмана
«Р»: Может ли обыватель самостоятельно сегодня отличать фейковые новости и определять качество получаемой информации? Как недостоверная информация формирует общественное мнение?
А. Ивановский: Лично я негативно отношусь к слову «обыватель». Жизнь не раз доказала, что в Беларуси политически грамотное население, а большинство граждан занимает конструктивную позицию по значимым общественно-политическим проблемам. Именно поэтому и полагаю, что чрезмерное педалирование в ряде СМИ темы коронавируса, дополняемой сведениями об обострении проблем на рынке энергоносителей, представляет попытку в условиях психологической напряженности изменить эту позицию.
Что касается явных признаков ведения информационного противоборства, то к ним можно отнести стремление создать отрицательной морально-психологический фон по каждому конкретному вопросу; драматизацию отдельных общественно-политических событий, повышающую эмоциональную напряженность в обществе; скоординированные действия группировок сайтов по распространению деструктивных фейков из непроверенных источников с идентичной трактовкой событий и инцидентов; проникновение насаждаемой извне информации в различные сферы жизни общества (политику, культуру, бизнес, образование и другие); дискредитацию государственных институтов и действующих представителей власти.
Качество генерируемой СМИ информации позволяют оценить существующие технологии, при этом комплексно анализируются сообщения по большому числу показателей. Работа эта требует компетентности специалистов. Например, оценка достоверности сведений может предполагать наличие в сообщении ссылки на официальные источники либо на мнение высококвалифицированных специалистов. Распространение информации о конкретном факте, полученной из анонимного источника, может служить одним из признаков того, что распространяемая информация может быть недостоверной.
В. Демиров: Рецепты реагирования на различные вбросы и фейки уже более-менее устоялись. За исключением, пожалуй, дипфейков (когда с помощью искусственного интеллекта и нейронных сетей полностью замещается одно изображение или видео другим), их выявить достаточно сложно. Что касается классических медиа, можно обратить внимание на несколько фактов. Во-первых, заголовок: если он слишком гиперболизирован, это должно насторожить пользователя. Сайты и домены, где они размещаются, тоже можно проверить: ввести в поисковик название СМИ и сравнить первые ссылки (оригинальные) с интернет-адресом подозрительного источника. Во-вторых, фейковая информация часто публикуется с большим количеством опечаток и ошибок.
Третий момент: можно попытаться поискать на сайтах уже известных СМИ ту же самую историю или тему в развернутом виде. Если поиски не увенчались успехом, скорее всего, перед нами автоматически сгенерированный контент. Еще один важный момент связан с отсутствием меток времени публикации: дата публикации фейковых новостей обычно скрывается для того, чтобы продлить недостоверной информации жизнь и чтобы такой фейк казался всегда актуальным. Кроме того, я рекомендовал бы обращать внимание на упоминание источников информации: если фейк автоматически сгенерирован, у него не будет ни автора, ни источника.
Если этими мерами в разных комбинациях пользоваться, со временем у пользователей выработается своеобразный иммунитет на неправдоподобную информацию.
Ответ на фейки — правда
«Р»: Какие механизмы воздействия могли бы появиться в стране для противодействия этому явлению?
О. Гайдукевич: На мой взгляд, есть два направления борьбы. Во-первых, стоит понимать, что запретами ничего решить не получится. Сегодня такое время, когда запреты в молодежной среде лишь повышают популярность. Самый лучший ответ на фейк — это правда. Идеология, информационная работа в государстве — это работа на системной основе. Госорганы должны быть открытыми, они должны оперативно реагировать и давать информацию, чтобы не рождались слухи. Во-вторых, государство должно более активно работать в интернете: активнее поддерживать своих блогеров (тех, которые говорят правду), создавать больше телеграм-каналов с правдивой информацией. Мы не уйдем ни от Telegram, ни от YouTube, ни от TikTok. Последняя сеть, к примеру, очень популярна среди молодежи, которая уже через пять лет будет активно участвовать в жизни страны. И чиновники, и госорганы тоже должны быть там.
Повторюсь: лучшее, что можно делать против фейков, — давать правду. Ну и еще один важный момент: необходимо продолжать работу над законодательством. За клевету и оскорбления есть ответственность, так и за ложь в информационном пространстве она должна быть. Помните, сколько дискуссий было по поводу новых правил авторизации на форумах? Когда это решение принималось, были горячие споры. Но жизнь все расставила на места. Весь мир идет по этому пути. Никто не говорит об ущемлении свободы слова, есть право озвучить свою точку зрения, но не должно быть лжи, оскорблений и откровенного манипулирования фактами. Иначе подобные вещи могут дестабилизировать обстановку, сеять панику, влиять на экономическое развитие страны.
В. Демиров: Уже понятно, что новый мир после коронавируса будет основан на новом социальном договоре, предполагающем усиление роли государств в управлении обществом. При этом необходимо понимать, что в некоторых ситуациях подобное усиление может приводить к росту транзакционных издержек, а также значительному замедлению технического прогресса и инноваций. Очевидно, что мы являемся одним из немногих государств в мире, которые осознают данные последствия, в силу чего придерживаемся политики сбалансированных и локально своевременных решений, а не тотального контроля по всем фронтам.
Что касается нашей страны, с недостоверной информацией мы боремся довольно эффективно. Достаточно вспомнить последние изменения и дополнения в Закон «О средствах массовой информации», Указ Президента № 449 «О совершенствовании государственного регулирования в области защиты информации», ряд других нормативно-правовых актов. Главное — учитывать новые формы рисков и реагировать на них.
А. Ивановский: Люди, перекладывающие только на государство борьбу с фейками, не правы. В решении этой острой проблемы должно участвовать все общество. Отмечу и необходимость выработки иммунитета к информационной заразе у граждан. Очевидно, что в информационном обществе придется и дальше жить в условиях информационных вбросов. Важнейшим средством обеспечения информационной безопасности становится правовое регулирование. К настоящему времени в Уголовный кодекс введен ряд запретов на осуществление информационно-психологического воздействия и определена ответственность за ряд видов противоправной деятельности (среди них и пропаганда войны, и разжигание различных видов вражды и розни, оскорбление Президента, дискредитация Республики Беларусь и другие).
Работать на общие цели
«Р»: Как госорганы могут самостоятельно противостоять и оперативно реагировать на недостоверные новости? И какова роль в этом процессе СМИ, учитывая тот факт, что журналисты нередко сталкиваются со сложностями в получении объективной и оперативной информации, развенчивая фейки?
В. Демиров: Думаю, если определенные элементы закрытости есть, это связано с низким временным лагом между публикацией информации и ее воздействием на общественное сознание. Последствия и эффекты трудно просчитать, для этого нужны мощные информационно-аналитические службы. Предложение завести госорганам, например, телеграм-каналы обсуждают. Но нужно понимать: это очень большая ответственность и определенные риски, этим должны заниматься не один и не два человека.
Что касается журналистов, я бы посоветовал не гнаться за скоростью и эксклюзивом в социальных сетях, а тщательно проверять информацию. Ведь если брать непроверенные факты из тех же телеграм-каналов и других социальных медиа, классические СМИ могут сами стать распространителями фейков. Сегодня все чаще классические медиа идут за новостями в телеграм-каналы. Так, был проведен технический анализ, когда в качестве обучающей выборки было взято порядка 67 000 постов Meduza, их источники и ссылки. В результате анализа было отмечено, что популярность Telegram среди медиаисточников растет, в то время как популярность отдельных классических соцсетей, например Facebook, падает — как будто Telegram стал отъедать часть пирога Facebook. Кроме того, было показано, что Meduza берет новости в телеграм-каналах в пять раз чаще, чем указывает официально. Учитывая их низкую достоверность, становится понятен и возможный масштаб рисков. Таким образом, чтобы избежать ситуации информационного искажения, нужно удерживать баланс между скоростью реакции и проверкой содержания, качества подачи информации. Тогда будет результат.
О. Гайдукевич: Чиновники должны быть открытыми и не бояться давать информацию. Им необходимо понимать: если не прокомментируют они, кто-то это сделает за них. И вероятно, прокомментируют не так, как им хотелось бы. Новость все равно появится в информационном пространстве. Даже если фактов мало, нужно озвучивать их (разумеется, если речь не идет о коммерческой или государственной тайне). Если не предоставить информацию своевременно, будет упущено время и общественное мнение уже сформируется. И простите меня за такое слово, но это маразм, когда чиновники отказываются давать комментарии даже государственным СМИ.
Еще один момент: не стоит бояться понятия «идеологическая информационная работа». Во всем мире она есть, в той же Европе сложно озвучить в СМИ вещи, которые противоречат базовым европейским ценностям. У нас в государстве есть свои ценности, которые необходимо продвигать всем вместе.
Сегодня должно быть больше альтернативных источников информации, которые могут интересно ее подать. У нас в стране хорошие журналисты, газеты, интернет-порталы, хороший ТВ-контент. В качестве примера приведу телеграм-канал «Пул Первого»: многим госорганам нужно поучиться, как стоит работать.
А. Ивановский: Приведу примеры эффективной для общества работы СМИ по борьбе с фейками. Это и обновленная программа «Клуб редакторов» телеканала «Беларусь 1», и проведение медиаэкспертизы гостями на канале СТВ, и оперативные интервью с экспертным сообществом, и работа государственных СМИ в виртуальном пространстве. Перечень примеров можно продолжить.
По вопросу сложности в получении информации в органах государственного управления хотелось бы отметить следующее. С министерствами, ведомствами и иными государственными организациями СМИ необходимо вести работу на системной договорной основе, обращаясь в специализированные структурные подразделения. Это позволит при четкой формулировке вопросов работать в режиме реального времени, действовать более согласованно и эффективно. Кроме того, в сложившейся информационной обстановке СМИ и их журналисты должны ориентироваться не только на запросы и получать информацию в госорганах. Необходимо и проводить свои исследования, развивать информационно-аналитические системы, наращивать потенциал аналитических подразделений, развивать сети коммуникаций.