«Существуют сотни подобных организаций, где ежегодно тысячи групп работают над разрешением десятков тысяч проблем. Эти не загрязняющие окружающую среду фабрики получили прозвище «фабрик мысли». Как и многие расплывчатые наименования такого рода, название «фабрики мысли» чрезмерно упрощает суть, но тем не менее это лучший термин из тех, которые удалось кому-либо придумать для характеристики учреждений уникального типа…».
(Из книги Пола Диксона «Фабрики мысли», 1971)
Сегодня термин "фабрика мысли" общеупотребим и широко известен не только специалистам, но и самым широким кругам. Всевозможные справочники и энциклопедии, в том числе электронные, повторяя и дублируя друг друга, сообщают пытливым пользователям, что «фабрика мысли» (think tank) или «мозговой трест» (brains trust) – публичные институты, осуществляющие консультирование по государственным и корпоративным контрактам, как правило, в области политического производства и оценки возможных социально-экономических последствий политических решений. Интеллектуальная продукция этих организаций – прикладная политическая экспертиза, исследования и аналитика, а также фундаментальные теоретические труды. Как правило, ее отличает стратегическое целеполагание, основанное на определенных представлениях о желаемых социально-экономических и политических результатах. Это позволяет политикам и обществу принимать решения на основании предоставленной этими институтами информации. В этом отличие продукции "фабрик мысли" от собственно академических исследований.
Не претендуя на оригинальность, позволим себе поделиться информацией об истории возникновения и развития этого аналитического института и явления, использовав и обобщив материалы, широко представленные в сети Интернет.
Начало "фабрикам мысли" как явлению было положено в 1832 году, когда министр финансов США, которому надоели постоянно происходившие взрывы котлов на пароходах, обратился во Франклиновский институт в Филадельфии с просьбой изучить эту проблему. С тех пор правительство США тратило все большие суммы экспертным сообществам, работавшим по его заказам.
Впервые словосочетание "brains trust" употребил американский журналист Аллен Уайт 21 марта 1903 года. В своей статье в журнале "Saturday Evening Post" он охарактеризовал существовавшие в то время проблемы США в вопросах стратегического и долговременного планирования и призвал Соединенные Штаты срочным образом компенсировать свое отставание от Великобритании в столь существенном вопросе.
Действительно, в Соединенном королевстве к началу ХХ века существовало несколько влиятельных центров создания решений в целом ряде гуманитарных дисциплин: политике, экономике, праве, социологии и военном деле. Так, еще в 1831 году в Великобритании был создан Королевский объединенный институт оборонных исследований (Royal United Services Institution (RUSI), призванный обеспечить обучение действующих британских военных и офицеров, ощущавших необходимость в систематическом освоении новейшего профессионального опыта. С 1857 года RUSI стал издавать свой научный и аналитический журнал, в публикациях которого поднимались и обсуждались вопросы войны и оборонного строительства. RUSI существует и сегодня.
Первой организацией, претендующей на звание политического "мозгового треста", стало Фабианское общество, основанное в Лондоне в 1884 году (существует и сегодня). В число фабианцев в разное время входили британские экономисты Джордж Коул и Джон Мейнард Кейнс, писатели Бернард Шоу и Герберт Уэллс, философ Бертран Рассел.
Именно фабианцы сформулировали к началу ХХ века принципы современных "фабрик мысли" – независимость и объективность суждений, аналитический и взвешенный подход к рассмотрению любых фактов и тенденций, но тем не менее – следование единожды выбранному плану желаемого развития, ведущему к "идеальному" прочтению будущего.
Элита США в полной мере воспользовалась историческим шансом, предоставленным ей в начале ХХ века. Неизвестно, оказала ли влияние на американского бизнесмена Эндрю Карнеги статья Аллена Уайта, но 11 мая 1903 года Э. Карнеги выписал чек на полтора миллиона долларов для строительства в Вашингтоне Дворца мира. В итоге в 1910 году возник первый американский "мыслительный трест" Фонд Карнеги за международный мир (Carnegie Endowment for International Peace), который в настоящее время является старейшим экспертно-аналитическим центром США.
В 1916 году бизнесмен и филантроп Роберт Брукингс основал в Вашингтоне Институт государственных исследований (Institute for Government Research). Позднее он учредил Институт экономики (Institute of Economics) и Школу экономики и управления (Robert Brookings Graduate School), которые занимались такими сравнительно новыми для того времени дисциплинами, как экономические исследования и организация управления.
Роберт Брукингс был уверен, что результаты работы созданных "мозговых трестов" принесут не только коммерческую выгоду, но и будут полезны государственной власти. В 1927 году все три научно-исследовательские организации были объединены в Брукингский институт (Brookings Institution), продолжающий свою успешную деятельность и сегодня.
Уже к 1930-м годам в США действовало более сотни правительственных и неправительственных аналитических центров, а само определение "мозгового треста" стало общепринятым после того, как специально подобранная группа профессоров-советников, разработавших экономическую и политическую программу действий США в условиях Великой депрессии, смогла презентовать ее кандидату в президенты США Ф.Д. Рузвельту и во многом обеспечила его победу на выборах 1932 года.
Крылатым выражение "мозговой центр" стало с подачи американского журналиста Джеймса М. Кирана, который в статье, опубликованной в газете "Нью-Йорк таймс", назвал так группу советников Рузвельта. После этого "мозговым трестом" стали именовать вообще любое сообщество экспертов. Интересен факт, что в период Великой депрессии в США Брукингский институт подвергал критике политику «нового курса» Франклина Рузвельта. Вероятно, это один из первых известных фактов конкуренции между "фабриками мысли".
Большой импульс процессу развития «мозговых трестов» дала Вторая мировая война, вызвавшая колоссальный объем задач, требующих оперативной научной проработки и решения. Пытливых читателей мы отсылаем к книге Пола Диксона "Фабрики мысли", хотя и изданной полвека назад, но не утратившей, на наш взгляд, актуальности и сегодня. Там широко представлены примеры решения глобальных задач в военной сфере американскими "фабриками мысли". В частности, в США значительная группа гражданских ученых и инженеров была мобилизована для участия в войне на «технологическом фронте». За короткий срок эта группа создала такие новшества, как радар и неконтактный взрыватель. Был также разработан и усовершенствован новый аналитический метод – исследование операций, успешно примененный для повышения эффективности ПВО (радарная политика), бомбометания и военно-морских операций.
Но все же "классическим веком" для "фабрик мысли" стала вторая половина ХХ века. Именно глобальное противостояние двух мировых сверхдержав СССР и США, обусловило взрывной рост количества «мозговых трестов». Правда, в Советском Союзе подобный термин, равно, как и понятие "фабрика мысли", в тот период не употреблялись.
В США новый этап в развитии "фабрик мысли" во многом был связан с успешной реализацией "Проекта РЭНД". В конце войны, когда упоминавшийся коллектив гражданских ученых и инженеров, "воевавший на технологическом фронте", стал распадаться, военное ведомство решило его сохранить, чтобы продолжить новые разработки военной технологии и в мирное время. В итоге командующий авиацией американских сухопутных войск генерал X.X. Арнольд предложил заключить соглашение между ВВС и авиастроительной фирмой "Дуглас". После одобрения предложения высшими политическими кругами США в 1946 году по контракту стоимость 10 миллионов долларов было создано в качестве подразделения фирмы "Дуглас" уникальное экспериментальное учреждение, получившее наименование "Проект РЭНД". Сокращение РЭНД (RAND) сначала было составлено по первым буквам английских слов Research and Development (Исследования и разработки). Но, когда проект развернулся, стало ясно, что это почти исключительно исследовательское учреждение. Поэтому стали говорить, и не только в шутку, что это сокращение более соответствует словам Research and No Development (Исследования без разработок).
Первой крупной разработкой "Проекта РЭНД" стал "Предварительный проект экспериментального космического корабля, вращающегося вокруг Земли". Несмотря на то, что искусственные спутники в то время считались достоянием научной фантастики, "РЭНД" дал детальную оценку перспектив использования научных спутников и изучения космоса. Исследование оказалось пророческим. Так, когда в 1957 году была названа предполагаемая дата запуска на орбиту Земли первого искусственного спутника, то, как выяснилось впоследствии, эксперты Проекта ошиблись всего на две недели.
Удачное исследование серьезно укрепило престиж «РЭНД». Для того, чтобы теоретические изыскания не ограничивались только точными науками в штат проекта стали включаться новые специалисты по вопросам политики, экономики и психологии. В 1948 году прозвучало требование отделить "РЭНД" от компании "Дуглас". Одним из поводов "развода" стало то обстоятельство, что несмотря на фактическую изолированность "РЭНД" от "Дугласа", персонал проекта был обязан подчиняться правилам и распорядку "Дугласа", регулировавшим все, вплоть до того, где и когда пить кофе и раздражавшим "рэндовских мыслителей". В итоге по взаимному согласию в 1948 году "РЭНД" вышел из структуры "Дугласа" и продолжил свою деятельность в качестве самостоятельной корпорации (RAND Corporation).
Эксперимент с "РЭНД" оказался удачным. Во первых, удалось сохранить талантливый научный коллектив, созданный во время войны. Во вторых, военное ведомство получило в свое распоряжение творческий аппарат такого масштаба и возможностей, который было бы невозможно создать иным путем ни за какие деньги. Корпорация "РЭНД" предоставляла рассчитанные на длительную перспективу теоретические изыскания в разнообразных областях, причем эти рекомендации нельзя было разработать в кабинетах официальных правительственных учреждений, сотрудники которых приспособили свое мышление к повседневным потребностям и решению узких задач. Стало также очевидным, что организация, подобная корпорации "РЭНД", является более маневренной и управляемой по сравнению с любым университетским центром.
В послевоенный период корпорация стала основным образцом для десятков организаций, занимающихся разработкой новых технологий и политической проблематики. В настоящее время RAND Corporation является одной из самых знаменитых и наиболее влиятельных "фабрик мысли" в мире.
В целом к концу холодной войны только в СССР и в США было создано около тысячи аналитических центров, из которых ¾ были американскими и ¼ – советскими. При этом американские «мозговые тресты» в основном были негосударственными организациями, связанными с политическими партиями, бизнесом, и лишь небольшая их часть официально получала государственное финансирование и была государственными агентствами. С другой стороны, в СССР была выстроена своя уникальная система "фабрик мысли", которые прятались под вывесками различных вузов и НИИ, но в профиль которых входили все те же цели и задачи аналитического сопровождения и выработки вариантов стратегических решений для высшего руководства страны.
Это обусловило и последующий дисбаланс в количестве и ориентации американских и европейских аналитических центров с одной стороны и советских (российских) с другой. Американские и западноевропейские аналитические центры традиционно считались сильными в области социологии, экономики, политологии и массовой психологии. Советская (российская) школа аналитики была всегда сильна в военной сфере, стратегическом планировании и разведке.
Несмотря на негативные последствия, доставшиеся от "лихих 90-х", во время которых многие российские "фабрики мысли" утратили методологию, каналы сбора данных, лишились многих квалифицированных кадров, современной России удалось преодолеть трудности в аналитическом секторе. Количество российских "фабрик мысли" в международном рейтинге ежегодно увеличивается, а их роль в определении стратегического курса страны усиливается.
Общей тенденцией для зарубежных фабрик мысли сегодня является смещение ориентации деятельности с исключительно аналитической работы в сторону непосредственного содействия в решении целого ряда проблем, лежащих чаще всего в плоскости социальной политики. Однако, говоря о возможности использования позитивного зарубежного опыта, важно учитывать, что:
- далеко не каждый эксперимент (даже завершившийся с положительным результатом) заслуживает повторения;
- в качестве основной аудитории «фабрик мысли» выступают прежде всего высокопоставленные политики, а не народ в целом;
- активная реально-политическая деятельность (самостоятельная реализация созданных проектов) "фабрики мысли" не должна перевешивать ее внутреннюю научно-исследовательскую работу.
Вместе с тем, некоторые принципы деятельности западных "фабрик мысли" можно взять на вооружение:
- Один из основных "залогов успеха" деятельности "фабрики мысли" – умение находить баланс между научной деятельностью и активной публичной позицией.
- Необходимость постоянного активного участия экспертов "фабрик мысли" в разработке и обеспечении электоральных кампаний.
- Наличие собственной презентационной стратегии – способности преобразовать любой аналитический материал в конечный консультативный продукт, который может не только поступить напрямую заказчику, но и быть презентованным и опубликованным в открытых источниках.
- Необходимость наличия у "фабрики мысли" собственного механизма продвижения разработанных продуктов (собственные издания, интернет-сайты, использование возможностей социальных сетей, мессенджеров).
- «Драйв» как формула успеха. В качестве примера можно привести выдержку из книги Пола Диксона "Фабрики мысли".
…В 1921 года Артур Деон Литтл, один из основателей и глава корпорации «Артур Д. Литтлинк», решил сделать личный вклад в развитие американской философии, повергнув в прах один из догматов традиционной мудpoсти, в котором, по его мнению, полностью отсутствовало воображение: «Нельзя сделать шелковый кошелек из свиного уха».
Для начала у одного из чикагских консервных заводов было закуплено 100 фунтов свиных ушей. Затем эти уши были превращены в клейкое вещество, напоминающее вязкую жидкость, которую вырабатывает шелкопряд. После того сотрудники корпорации растворили это вещество в воде и, добавив небольшое количества ацетона, получили в итоге студенистую массу. Для ускорения процесса застывания были добавлены хромистые квасцы. Затем смесь была пропущена через фильтр, 60 отверстий которого имели диаметр около 0,001 дюйма. Полученные нити были помещены в способствующий затвердеванию раствор ацетона и формальдегида. После просушки нити стали хрупкими и серыми, но после того, как их промыли в растворе глицерина и окрасили, они приобрели эластичность и гладкую поверхность. С помощью ручного ткацкого станка из этих нитей была соткана шелковистая ткань, из которой затем был сшит кошелек. Сегодня этот кошелек можно увидеть в Смитсоновском институте в Вашингтоне, а фирма, основанная А. Литтлом, так же как и в его времена, является одним из ведущих предприятий в области исследований и решения различных проблем…
В современном мире ведущие государства прилагают все усилия для создания высокоэффективного механизма подготовки, принятия и продвижения решений по ключевым вопросам международной деятельности. Такие механизмы имеют коллегиальный характер, характеризуются вовлеченностью многих субъектов внешней политики и опираются как на аналитические разработки, так и на основательную научную экспертизу. "Фабрики мысли" работают практически во всех государствах и более чем за столетие существования доказали свою эффективность.
Новый глобальный информационный мир ХХI века вывел на совершенно новый уровень страны Третьего мира, получившие равные условия доступа к знаниям и технологиям. Это фактор, а также их демографический и ресурсный потенциал, вызовет изменения в мире уже в самое ближайшее время. Индия, страны Юго-Восточной Азии и даже Латинской Америки, Ближнего Востока и Африки успешно движутся к повторению китайского успеха в создании «фабрик мысли».
В Пенсильванском университете США начиная с 2009 года проводятся ежегодные исследования "фабрик мысли" по всему миру. По итогам работы публикуются отчеты с перечнями ведущих центров в мире в целом, а также по отдельным регионам и направлениям («The Global Go To Think Tanks Report»). Рейтинг за 2018 год подтверждает обозначенную тенденцию (www.repository.upenn.edu).
Учитывая общемировое влияние "фабрик мысли" на общественно-политические, экономические и другие процессы, сегодня многие эксперты причисляют их к так называемой «пятой власти» (после законодательной, исполнительной, судебной и СМИ).
Однако, рассуждая о будущем «мозговых центров» можно задаться вопросом, станут ли они очередной жертвой мировой политической трансформации, недоверия населения ко всякого рода институтам вообще или найдут новые смыслы и формы существования. Ответ на этот вопрос является открытым, хотя дискуссия уже ведется. Пытливых читателей мы отсылаем к опубликованной в ноябре 2018 года в журнале International Affairs статье директора Королевского института международных отношений "Чатэм хаус" Робина Ниблетта под заголовком "Вернуть смысл: вызовы западным мозговым центрам" (Rediscovering a sense of purpose: the challenge for western think-tanks) www.chathamhouse.org.
Пока же, согласно метафоре, приведенной в "2018 Global Go To Think Tank Index Report", "мозговые центры" – мост через неспокойные воды и турбулентность.