Большая игра в Азии 2.0: новые тренды
Азиатские виражи Вашингтона
Очевидно, что администрация Байдена разрывается между сохранением влияния в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) и на европейском векторе.
Состоявшийся 12—13 мая саммит США — АСЕАН с участием лидеров стран Юго-Восточной Азии, где расположены самые быстрорастущие экономики мира, призванный запустить «новую эру в отношениях», не оправдал надежд Вашингтона и закончился без осуждения РФ в итоговом заявлении. США не смогли ничего предложить азиатским партнерам, кроме сдерживания Китая.
Напомним, что в АСЕАН входят Таиланд, Малайзия, Индонезия, Бруней, Сингапур, Филиппины, Лаос, Вьетнам, Камбоджа и Мьянма.
И хотя Белый дом анонсировал инициативы на сумму 150 млн долларов в таких областях, как чистая энергия, морская безопасность и цифровое развитие (в дополнение к 100 млн, выделенным в октябре 2021 года), администрация Байдена по-прежнему избегает предоставления странам региона более широкого доступа к своему рынку. Между тем за январь — апрель АСЕАН стала крупнейшим торговым партнером КНР, обогнав даже ЕС и США. К слову, у Китая заключено соглашение о свободной торговле с АСЕАН еще в 2009 году.
Тем не менее саммит следует рассматривать как признак активизации американцами своей игры в Юго-Восточной Азии, упирая на гарантии безопасности и растущую непопулярность Китая как крупного и напористого соседа, по сути, провоцируя рост нестабильности в регионе. В свою очередь, асеановцев интересует прежде всего торговля и экономическое развитие, что диссонирует между политикой Вашингтона и ожиданиями местных лидеров.
На саммите обсуждалась также американская Индо-Тихоокеанская экономическая рамочная программа (Indo-Pacific Economic Framework, IPEF).
К слову, впервые IPEF Байден анонсировал в октябре 2021 года как альтернативу Транс-тихоокеанскому партнерству (TPP), из которого экс-президент Трамп вышел в 2017 году.
Не принесло прорывов и азиатское турне Байдена 19—22 мая с посещением Южной Кореи и Японии, а также состоявшейся в Токио встречи лидеров «четверки» (Австралии, Индии, США и Японии).
Во время визита в Японию, акцентировав, что будущее экономики XXI века будет написано в АТР, Байден объявил о запуске IPEF, в переговорах по которой первоначально будут участвовать США, Япония, Индия, Южная Корея, Австралия, Новая Зеландия, Индонезия, Таиланд, Сингапур, Малайзия, Филиппины, Вьетнам и Бруней (на их долю приходится около 40 процентов мирового ВВП). В список, однако, не попали Тайвань, Мьянма, Камбоджа и Лаос.
Отметим, что IPEF будет сосредоточена на тесной интеграции между США и странами региона по четырем основным направлениям: устойчивость цепочек поставок; чистая энергетика и декарбонизация; налогообложение и борьба с коррупцией; торговля с упором на цифровую экономику и новые технологии.
Администрация Байдена рассчитывает, что реализация инициативы усилит экономическое присутствие США в Азии в противовес Китаю.
Однако IPEF не предусматривает снижения тарифов и облегченного доступа к рынкам в отличие от соглашений о свободной торговле, включая поддержанное Китаем Всестороннее региональное экономическое партнерство (RCEP) и Всеобъемлющее и прогрессивное Транстихоокеанское партнерство (CPTPP, ранее TPP), продвигаемое ныне Японией. Именно доступ к американскому рынку остается наиболее привлекательным пунктом экономического сотрудничества для большинства азиатских стран, особенно развивающихся.
Россия: поворот на Восток
Между тем ведущие российские компании продолжают планомерно переориентироваться на Восток. Этому способствует укрепление российских загранучреждений на азиатском направлении за счет высланных из ЕС и США дипломатов.
Как отмечает Bloomberg, с начала года бюджет РФ ежемесячно получает 20 млрд долларов из-за продажи нефти и нефтепродуктов.
По информации Financial Times, независимые китайские НПЗ нарастили закупки российской нефти с «большими скидками». В отличие от крупных госкомпаний, частные НПЗ не боятся вторичных санкций США. Поэтому они берут на себя часть квот, приходящихся на госкомпании, которые воздерживаются от заключения новых контрактов, но исполняют старые.
По данным посольства РФ в Китае, расчеты в нацвалютах между РФ и Китаем к настоящему моменту достигли 35 процентов. По итогам 2022 года их доля может составить 45—65 процентов, в том числе за счет перевода контрактов по поставкам нефти и газа в юани, а также роста интереса к расчетам в юанях со стороны российского бизнеса.
В российских банках растет объем средств на счетах юридических лиц в юанях: в 4—8 раз с начала года. Кроме того, Москва и Пекин прорабатывают вопрос связки между собой СПФС и CIPS (китайская платежная система — China International Payments System).
МИД КНР также заявил о готовности приобретать российские энергоносители в рублях, а трудности во взаиморасчетах предлагается решить за счет создания совместного банка.
Как сообщает Bloomberg, Китай проявляет интерес к российским «Газпрому» и «Русалу».
Следует отметить, что свою озабоченность по поводу окончательной изоляции РФ от Запада и ухода на Восток на Давосском форуме недавно выразил Генри Киссинджер, архитектор американо-китайской разрядки 1971 года, отметив, что такой сценарий отбросил бы всех на десятилетия назад.
Россия — Индия: новая динамика
Россия в апреле стала четвертым по величине поставщиком нефти в Индию. В ближайшие месяцы объемы будут расти, поскольку низкие цены стимулируют спрос.
Любопытно, что доля России в закупках нефти в Индии выросла до рекордных шести процентов, около 277 тысяч баррелей в сутки в апреле по сравнению примерно с 66 тысячами баррелей в марте, когда она занимала десятое место.
Стремясь упрочить позиции на российском рынке и гарантировать поставки сырья, индийская компания ONGC хочет купить доли Shell (27,5 процента) в нефтегазовом проекте «Сахалин-2» и ExxonMobil (30 процентов ) в проекте «Сахалин-1». Кроме того, компании ONGC, Bharat Petroleum и Indian Oil предварительно оценили покупку 20 процентов акций BP в российском энергетическом гиганте «Роснефть».
При этом в природном газе Индия заинтересована не менее, чем в нефти. Выкуп долей в СПГ-проектах в этом станет существенным увеличением доли российского СПГ в поставках в Индию.
Кстати, в настоящее время «Газпром» поставляет в эту страну примерно 2 млн тонн сжиженного газа.
Пока шлифуется механизм торговли рупиями и рублями для обхода антироссийских санкций, индийские партнеры используют стратегию, опробованную во время эмбарго в отношении Ирана. Так, экспортеры и импортеры работают через ОАЭ, где свободно конвертируются несколько валют.
Перевозки грузов и связанные с ними торговые платежи проходят через предприятия и банки в Дубае в рамках транзакций, которые выглядят как обычная двусторонняя торговля между Индией и ОАЭ. Платежи обрабатываются так, как будто российской части транзакций не существует, хотя банки знают фактический характер и цель сделок.
Однако и здесь не обошлось без вмешательства американцев: 25—26 мая Нью-Дели и Мумбаи посещает делегация во главе с помощником госсекретаря США по борьбе с финансированием терроризма и финансовыми преступлениями Элизабет Розенберг. В программе визита встречи с индийскими властями по вопросам экспортного контроля (прежде всего — в отношении РФ), а также… с частными и государственными нефтеперерабатывающими компаниями Индии.
АТР: тренд на новую многополярность
Перекрестные экономические связи, несмотря на санкции, способствуют реанимации формата РИК (Россия — Индия — Китай).
Стоит сказать, что с 2020-го Китай является главным торговым партнером Индии. За 20 лет взаимный товарооборот вырос с 1,8 млрд до 115 млрд долларов в 2021 году. Индия входит в десятку главных торговых партнеров КНР, занимая 7-е место (РФ — 9-е).
В ближайшее время ожидается расширение БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР) за счет возможного присоединения к блоку Ирана, Турции, Индонезии, Филиппин, Мексики и Аргентины.
Приведу цифры. Совокупное население государств БРИКС составляет около 3 млрд человек (41 процент населения мира), территория — 29,3 процента суши. Общий ВВП — около 25 процентов от мирового показателя (21 трлн долларов), а доля в международной торговле составила почти 20 процентов (6,7 трлн).
Кабинет министров Кыргызстана объявил о запуске осенью этого года самого масштабного проекта в истории страны — железной дороги Китай — Кыргызстан — Узбекистан общей протяженностью около 200 километров и стоимостью в пределах 2—4 млрд долларов.
Таким образом, будет реализован южный маршрут железной дороги: Иркештам — Ош — Андижан. Есть еще проект северного маршрута через Торугартский перевал (находится в горной системе Тянь-Шань, на границе Нарынской области Кыргызстана и Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая). Проект (изначально носил название «Пекин — Париж») продвигается Пекином в рамках стратегии «Один пояс и один путь». Он должен связать страны Тихого океана и Евразийского континента и выйти к портам Италии.
В случае реализации проекта Китай, по сути, получит прямой доступ в Центральную Азию и центр Евразии.
Реализация проекта предоставит китайцам три возможности доставлять грузы в Европу: через российский «Транссиб», узкоколейку в Казахстане и, собственно, кыргызский участок.
Однако строительство дороги противоречит интересам США. Вскоре после анонса о себе заявила некая «Армия обороны Бадахшана», намеренная «защищать Горно-Бадахшанскую автономную область (ГБАО) от всех врагов». Сама ГБАО находится вблизи южного маршрута железной дороги, от столицы региона — города Хорога — ведет прямая дорога в кыргызский Ош.
Кроме того, запуск проекта совпал с визитом в Кыргызстан Дональда Лу, помощника госсекретаря США по делам Центральной и Южной Азии (ранее был послом в Бишкеке) в рамках центральноазиатского (Кыргызстан, Узбекистан, Таджикистан и Казахстан) турне с 23 по 27 мая.
Заявленная госдепом повестка Д. Лу с рассмотрением «вопросов минимизации влияния санкций, а также необходимости активизации содействия в сфере укрепления приграничной безопасности» на фоне эскалации конфликтов в ГБАО и Афганистане наводит на тревожные размышления. Показательно, что Д. Лу прилетел в Кыргызстан из Пакистана, где в числе прочих встретился с экс-премьером И. Ханом, чьи сторонники продолжают массово протестовать против его отставки. По некоторым данным, американский дипломат поставил ультиматум И. Хану с требованием «успокоиться и принять ситуацию».
Соглашение о совместном использовании иранского порта Чабахар достигнуто в Нью-Дели в рамках 15-го раунда консультаций внешнеполитических ведомств Индии и Узбекистана.
В частности, расположенный в провинции Систан-Балохистан на южном побережье Ирана порт Чабахар развивается Индией, Ираном и Афганистаном с целью увеличения торговых связей.
Укрепление региональной связности также не нравится США. Очередным шагом в сторону сепарации мира на зоны со своими торговыми, валютными и другими правилами стала договоренность США, Японии, Канады, Южной Кореи, Тайваня, Филиппин и Сингапура создать коллективную систему обмена данными. Причем формат предполагается внедрить вместо форума АТЭС, куда входят КНР и РФ, заложив систему передачи больших массивов различных сведений для дальнейшего расширения сетей электронной торговли, внедрения региональных структур контроля за беспилотным движением транспорта и т.д.
Подобный блоковый подход подкрепляется тенденцией милитаризации АТР путем наращивания военных расходов.
Южная Корея стала первой азиатской страной, присоединившейся к Центру киберзащиты НАТО (NATO Cooperative Cyber Defence Centre).
За создание «глобального НАТО», который позволит следить за безопасностью в АТР, высказалась Великобритания. Ведущие страны АТР приглашены на предстоящий саммит НАТО в Мадриде.
Китайский арбитраж в АТР
На фоне событий в АТР обращают на себя внимание слова министра иностранных дел КНР Ван И. Китайский дипломат, подчеркнув стоящие перед миром угрозы и туманные перспективы развития мирового сообщества, отметил наступление «времени Азии», когда азиаты не только перестают быть на подхвате, но и начинают доминировать на мировой арене.
По мнению Ван И, мир должен больше прислушиваться к мнению азиатских государств, в большей степени уважать их позицию и учиться у них тысячелетней мудрости. Акцент был сделан на то, что они оказывают все большее влияние на ситуацию за пределами региона, хотя в мире немало желающих притащить в Азию «менталитет холодной войны» и подорвать его мирное развитие.
Ван И заявил, что страны региона не хотят выбирать чью-либо сторону и уже находятся в состоянии интеграции и построения «Азиатско-Тихоокеанского сообщества единой судьбы». А Индо-Тихоокеанская стратегия США, о которой объявил президент Байден в ходе визитов в Южную Корею и Японию, обречена на провал.
Беларусь: мир не заканчивается на Западе
Беларусь как страна с открытой экономикой делает большую ставку на сотрудничество со странами АТР, Африки, Ближнего Востока, Южной Америки. Об этом в интервью телеканалу «Аль-Арабия» недавно заявил Премьер-министр Беларуси Роман Головченко.
По словам главы белорусского Правительства, поворот на Восток во внешней политике Беларуси — это больше чем переориентация на вектор, где с нами работают с точки зрения взаимного уважения и выгоды и не навязывают парадигмы мышления, модель поведения, относятся как к равнозначному партнеру. Переориентация на Восток не является вынужденной мерой в ответ на давление со стороны Запада, как это многие пытаются представить. Это скорее наверстывание того, что мы недоработали в этой части мира.
Подобные тезисы внушают оптимизм, так как базируются не только на экономической логике и геополитической подоплеке сегодняшнего дня, но и отражают объективную реальность.
Согласно исследованию компании Euler Hermes, мировой экономический центр тяжести развернулся на Восток в 2002 году. Если в 2000-м на долю развитых стран приходилось около 80 процентов мирового ВВП, то в 2019 году этот показатель упал до 60 процентов, а после пандемии, очевидно, как минимум сравнялся. По официальным данным, ВВП Китая вырос в 2020-м на 2,3 процента по сравнению с 2019 годом, а в 2021-м еще на 8,1 процента, что превысило целевой показатель выше 6 процентов. При этом глобальная экономика сократилась в 2020 году на 4,2 процента, а в 2021-м ее прирост составил 5,5 процента.
Есть все основания полагать, что тенденция перетекания центра тяжести мировой экономики в Азию будет нарастать на фоне отказа Запада от российских энергоресурсов. Несмотря на приверженность зеленым технологиям, альтернативы углеводородам не предвидится, а наличие/отсутствие доступа к ним еще долго будет определять развитие большинства стран.
Так или иначе, но Азия становится основной и наиболее интересной сценой международной политики. Для Беларуси и России в особой степени, поскольку западный вектор на неопределенное время подвис (и это всем надо принять как данность), а от отношений с партнерами на Востоке зависит успех новой внешней политики.
Поэтому, продолжая продвигать экспертный концепт «поворот в Азию» и по-прежнему настаивая на необходимости разработки отдельной комплексной национальной стратегии, БИСИ планирует провести в начале июля цикл мероприятий. В частности, готовится тематический семинар-дискуссия, а также проведение социологического исследования (экспертного онлайн-опроса), к участию в которых приглашаются все интересующиеся этой актуальной темой.
Юрий Ярмолинский, аналитик Белорусского института стратегических исследований