Национальное государство в условиях новой «нормальности». Часть 4

Проблемные поля национальных государств после COVID-19

Медикализация новой реальности

Роль медицины как науки и практики в условиях пандемии не просто усиливается. Ее влияние становится просто тотальным. Особый статус в социальной системе закрепился за медициной только в последнее столетие. Это связано с исключительным прогрессом в изучении физических и психических расстройств человека, инфекционных болезней массового характера, успехов в уменьшении детской смертности и продолжительности жизни. Однако расширение роли медицины в обществе вызывает не только благодарность и уважение, но и определенную настороженность. Уже несколько десятилетий как сложилось понимание, что общество все больше становиться «больным» и требует постоянного лечения, забывая при этом о резервных возможностях организма. Кроме того, серьезную озабоченность вызывают перспективы такого рода постоянного вмешательства. В научной среде адептами разумного использования медицинских знаний и технологий сформулирован термин «медикализация». Под ним понимается усиление влияния медицинских институтов в обществе, вследствие чего они начинают выполнять не свойственные им функции контроля. Более того, сегодня в условиях пандемии это особенно заметно, население начинает усваивать профессиональную медицинскую терминологию (не имея соответствующей квалификации) и использовать по назначению и без в повседневной жизни. Свою лепту в этот процесс вносит и массовая культура, которая постоянно привлекает внимание к темам болезни и здоровья. Медицинские стереотипы – уже сформировавшееся явление. Бороться с ними гораздо сложнее, чем со всеми остальными, так как они связаны с ценностью человеческой жизни и естественным страхом перед смертью.

Пандемия COVID-19 вывела медицину на передовую, и говорить сегодня о необходимости разумных подходов не этично. Однако очевидно, что медицинская проблематика в ближайшие несколько месяцев заполнит политическую, экономическую и социальную повестки. Такая тенденция, учитывая фактор особой чувствительности вопроса, будет не только сохраняться, но и усиливаться. Разгар пандемии и высокая смертность в значительной степени сдерживают политических оппонентов в разных странах мира. Вместе с тем, ясно, что это вопрос времени. Медицина будет поднята на щит политических партий. Это будет игра на страхе, жонглирование терминологией и достаточно легкая победа над противниками. В конечном итоге это может привести к качественной смене политического ландшафта ведущих стран мира. Волна затронет и все остальные государства.

Начало этому процессу – политизации медицины, уже положено. Претензии, которые США предъявили к ВОЗ, это начало развития двух важных тенденций в системе здравоохранения. Во-первых, национальные системы здравоохранения подвергнутся качественному реформированию, будут разрабатываться национальные стандарты в противовес универсальным (ВОЗ). Организация фактически утратила статус «зонтика» безопасности. Во-вторых, снизится контроль над научными разработками в этой сфере. Биологическое оружие самое сложное для осуществления контроля. Оно не видно на радарах и разрабатывается в закрытых, секретных лабораториях.

Медикализацию, как и в любой процесс запускает круг участников, которые служат отправными точками для его начала и от них в дальнейшем зависит динамика явления. Агентами медикализации являются врачи, пациенты, медицинские корпорации, которые производят лекарства и СМИ, получающие огромные прибыли от рекламы лекарственных препаратов. Индивидуальный подход к человеку практически игнорируется, на его месте появился усредненный пациент, который постоянно нуждается в поддержании своих жизненных сил. Любое состояние человека сегодня обеспечено таблеткой. Таким образом, избыточная медикализация таит в себе серьезную опасность, которая выражается, прежде всего, в нарушении баланса природы и человека.

Но вся сложность ситуации заключается в том, что этот процесс можно сравнить с двуликим Янусом. Недостаточность медикализации также отрицательно сказывается как на здоровье людей, так и общества. Человеческий капитал – это, прежде всего здоровый капитал. Изменение природных условий уже оказало заметное влияние на репродуктивную функцию, на психическое здоровье и, в целом, на устойчивость и приспособляемость человеческого организма. Поэтому медицина призвана выполнить функцию хранителя жизни человека как высшего существа природы. Миллионы людей, уходившие из жизни в расцвете лет от болезней в прошлые столетия, могли только мечтать о такой помощи. Современным людям она кажется обычной вещью.

Однако на фоне поразительных успехов в медицинских исследованиях и технологиях, рекомендации ВОЗ все без исключения основаны на профилактике заболевания, забытом и непопулярном сегодня термине. Этот факт заслуживает того, чтобы задуматься и о еще одном пути разрешения данной ситуации. Общеизвестно, что в любой кризисной ситуации есть проигравшие и выигравшие. Пандемия COVID-19 победителей уже определила. В постпандемический период, скорее всего он будет кратким и правильнее его назвать передышкой, важно нащупать точки баланса между необоснованным расширением и недостаточностью. В противном случае последствия могут приобрести негативный и масштабный характер.

Доверие vs право: риск установления цифровой диктатуры

Проблематика прав человека под воздействием пандемии изменила адрес прописки. Уже многие десятилетия как данный вопрос разделил страны на два противоположных лагеря – тех, кто их обеспечивает и тех, кто систематически нарушает. Маленький вирус из далекого китайского города Уханя произвел своего рода революцию. Общественность демократических государств забила тревогу в отношении казалось бы незыблемых основ существования – соблюдения прав человека. Более того, в демократической Европе стали задаваться вопросом, а может быть это не так уж и плохо, если цель оправдывает средство? Отдельные СМИ фактически объявили второй «Закат Европы». Вот только О.Шпенглер написал свой труд на основе анализа многовековых событий, а не трех месяцев страха и растерянности.

Пандемии Азиатского, Гонконгского и «свиного» гриппа не вызвали серьезной дискуссии, так как оставались преимущественно в медицинском поле. Огромный интерес к этой теме сегодня был спровоцирован введением карантина в большинстве стран мира. А так как демократия в большинстве случаев трактуется в первую очередь как свобода, и только во вторую как ответственность, возникли сложности с его соблюдением и, как следствие, необходимость ввести принудительные меры со стороны властей.

Проблема соблюдения прав человека в условиях кризисной ситуации требует отдельного анализа, а выводы не могут основываться только практике мирной жизни. Отправным пунктом может послужить изучение вопроса о том, какие ресурсы позволяют власти использовать механизмы принуждения в отношении общества. Особую важность в условиях кризиса приобретает такой социальный феномен как доверие к власти, который в политологическом анализе имеет сущностное значение.

Единого определения термина доверия не существует. Вместе с тем, можно основываться на том, что доверие – это состояние, когда человек полагается на какое-либо мнение, кажущееся ему авторитетным, в силу этого он отказывается от самостоятельного исследования проблемы и принятия решения. Таким образом, власть обладает дополнительным ресурсом в реализации своих функций, однако при этом она должна иметь высокий кредит доверия от населения. Такой кредит формируется в процессе выборов представителя той или иной партии и в дальнейшем повышается либо снижается в зависимости от действий власти. Доверие выступает в качестве мощного регулятора внутригосударственных отношений. Оно дисциплинирует всех участников, цементирует взаимоотношения на долгосрочную перспективу.

С введением данной категории в анализ ситуации состояния прав человека в евроатлантическом сообществе, становится понятными резервы возможностей демократических правительств на введение принудительных мер в отношении граждан. Очевидно, что никаких качественных изменений в управлении государством не происходит. А есть доверие к компетенции власти на разрешение кризисной ситуации.

Ключевым элементом в дискуссии о правах человека является широкое внедрение технических средств распознания и слежения за передвижениями людей. Фактически это означает вмешательство в личную жизнь, которая строго охраняется законодательством современных государств. Вместе с тем, если пристально взглянуть на проблему контроля со стороны власти разных сторон жизни граждан, то сегодняшняя ситуация выглядит только включением дополнительного пазла в общую картину, которая еще не завершена.

Граждане практически всех стран мира (демократических и авторитарных) уже находятся в той или иной степени надзора со стороны властей. Особенно тщательно отслеживается финансовое состояние – платежеспособность, доходы, расходы и многое другое. В любом медицинском учреждении в течение нескольких минут можно получить данные о состоянии пациента за несколько десятилетий. Компании, предоставляющие услуги мобильной связи хранят данные о звонках абонента. Путешествие в другую страну не останется незамеченным для властей. Однако важно понимать, что все эти данные охраняются законом и могут быть преданы третьим лицам только в исключительных случаях. Таким образом, большинство граждан уже согласилось с осуществлением того или иного вида внешнего контроля. Однако слежение за перемещениями граждан внутри страны и настораживающие вести из Китая о запуске «Системы социального кредита» выглядят как подрывающие основы мировоззрения европейцев.

Оценивать ситуацию с введением цифрового контроля над гражданами как очередной шаг к установлению цифровой диктатуры явно преждевременно. Необходимо понимать, что это исключительные меры в условиях кризиса и граждане сами выдали дополнительный кредит доверия на их введение. В постпандемический период обосновать легальность сохранения такого рода мер будет чрезвычайно сложно. Уровень активности общественности в странах Европы, а тем более США не только не снизится, но возрастет. Кроме того, многопартийная система не позволит без широкого консенсуса по данному вопросу сохранить кризисные меры.

Вопрос установления цифровой диктатуры представляет больше интерес как броский, алармистский заголовок для СМИ. В повседневной жизни ее реализация представляется весьма туманной. Регламентация жизни человека всегда вызывала жесткую ответную реакцию. В доцифровую эпоху люди отвечали восстаниями. Сегодня такого рода новшества спровоцируют развитие двух тенденций. Люди станут уходить в «серую зону», создавая параллельный власти мир, но уже основанный не на законе, а на понятиях. Учитывая современные возможности организации людей, социальный взрыв не заставит себя ждать.

Вторая тенденция будет связана с творческой природой человека, которую власть, как правило, недооценивает. Введение личного контроля будет рассматриваться как предложение грандиозного развлечения. Большинство сочтет за честь найти способы обойти технику и власть, сколько «Кулибиных» родится в «серых зонах». А дальше, как в первом сценарии, придет революция, потому что толпа должна знать своих героев в лицо.

Проблематика прав человека в условиях новой «нормальности» несомненно приобретет более острый характер, так как она будет подниматься теми, кто реализовал их на практике. Очевидно, что необходимости потребует разработка новых подходов, в рамках которых должны сохраниться базовые ценности и найти отражение кризисные условия. Категория доверия приобретет особую значимость в этом контексте. Но важно установить его безопасные пределы.

В условиях, когда кризисная ситуация в разгаре, не время для оценок, а только для накопления информации, с целью ее дальнейшего адекватного анализа, в котором будет превалировать разум и логика, а не эмоции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, сегодня можно говорить о том, что концепт «национальное государство» получит свое дальнейшее развитие. Как показывает развитие событий, пандемия, в первую очередь, разрыхляет экономический слой глобализации, возрождая тем самым протекционизм, в классическом понимании Ф.Листа – использование защитных мер для достижения сопоставимого с конкурентами уровня развития и затем вхождение в глобальную систему торговли. В политическом плане наступает период перехода государств в стадию «зрелости», которая потребует аккумуляции функций «raison d’être», направленных на формирование внутренних резервов системы государственного жизнеобеспечения. Очевидно, что сегодня формируется переходная модель «стратегической автономии», которая позволит преодолеть наиболее проблемные узлы государственного управления в период кризиса и переосмыслить подходы дальнейшего развития межгосударственного сотрудничества в глобальном масштабе.

В постпандемический период расширенные полномочия государственного сектора в экономике сохранятся на неопределенный период. Изменение баланса будет востребовано и получит поддержку со стороны среднего и малого бизнеса, а также широких слоев общественности. Сферы приложения государственных функций будут расширены и в социальной сфере (здравоохранении, образовании, программах социальной помощи). Финансовые средства будут направлены в первую очередь на усовершенствование национальных систем здравоохранения, расширение научных исследований и разработок, наращивание компетенций в критически важных областях.

Однако запрос со стороны общественности не будет распространяться на сферу личной жизни граждан. Права и свободы личности уже находятся в процессе адаптации к новой «нормальности». В дальнейшем дискуссия будет разворачиваться только вокруг определения новых рамок взаимодействия между государством и обществом, а отнюдь не возвращением к прошлой привычной практике. Ключевым механизмом кооперации станет доверие, которое в кризисных условиях является первичным по отношению к праву. Как и прежде, национальная социокультурная специфика будет определять пределы нового формата взаимодействия. Под воздействием пандемии партийно-политический ландшафт претерпит существенные изменения. Заметное влияние на этот процесс окажет расширение медикализации. Экономика уступит место медицине. Вакцина станет важнее доллара. Известные и изученные виды популизма дополнятся новым – «медицинским», который имеет в своем арсенале самый действенный инструмент воздействия на массовую аудиторию – страх.

В ближайший год «национальному государству» предстоит сдать экзамен и получить аттестат зрелости или завершить дискуссию о суверенитете. Мировой пазл потребует «состоятельности» от каждого отдельного участника, чтобы система смогла соответствовать минимальным требованиям в условиях практически постоянной неопределенности.